Минутка ретро: как Мария Каллас стремительно похудела на 40 килограммов
Мария Каллас
2 декабря 1923 года родилась одна из самых известных оперных певиц XX века — Мария Каллас. Ею восхищались критики, ее называли «величайшей исполнительницей столетия», по ней сходили с ума сотни мужчин. Красивая, талантливая, успешная, она была любима и обожаема поклонниками оперы во всем мире. Однако жизнь Марии Каллас была полна трагизма и горя. О том, что радикально изменило ее судьбу, в нашем материале на SPLETNIK.RU.
Далеко не все знают, что пришлось пережить Марии Каллас, прежде чем стать знаменитой оперной певицей. Имея отнюдь не эктоморфный тип фигуры (эктоморфы — счастливые обладатели худощавого телосложения с минимальным процентом подкожного жира), Мария была очень склонна к полноте. Но оставаться стройной ей было трудно не только по причине генетики — Каллас испытывала настоящую страсть к еде.
Она обожала поесть, особенно она любила торты и пудинги,
Мария Каллас
Мария Каллас
Однако чего не сделаешь ради того, чтобы быть красивой и нравиться мужчинам? Когда в 1947 году итальянский режиссер оперного и драматического театра Лукино Висконти сказал Марии, что, пока она не похудеет на 30 килограммов, он не будет с ней работать, оперная дива взяла себя в руки. Поняв, что ее карьера может закончиться, не успев начаться, Каллас, вес которой перевалил за отметку в 100 килограммов, решилась на крайние меры. Отказав себе в любимой еде (сладостях, макаронах и других виновниках ненавистных лишних килограммов), певица, отдав предпочтение белковым продуктам и овощам, похудела за год на 48 килограммов.
Она любила еду, в особенности пирожные и пудинги, но сама питалась исключительно мясом и салатом,
— продолжает Бруно Тоси.
Такая диета, разумеется, повлияла не только на внешний вид Каллас, но и на ее центральную нервную систему (певица стала раздражительной, а в 1959 году и вовсе на этой почве потеряла голос) и на метаболизм, который, конечно, вследствие такого радикального ограничения в питании был нарушен.
Настоящей страстью звезды стало коллекционирование рецептов. Много путешествуя, она из каждой поездки привозила рецепты новых блюд, которые порой записывала даже на салфетке.
Для нее было удовольствием записывать эти рецепты, так как она могла попробовать каждое из этих блюд,
— вспоминает Тоси.
Когда Каллас устраивала дома званые вечера, она сама составляла меню, а готовил для нее и гостей ее личный повар. Сама же певица во время вечера практически не ела. Но стоило гостям уйти, она позволяла себе отведать каждое блюдо, правда, попробовав лишь маленький кусочек каждого из них. Вино Каллас не пила вовсе, отдавая предпочтение шампанскому, так как считала, что в игристом напитке калорий намного меньше.
Несмотря на то что Мария Каллас всю жизнь боролась с лишним весом, сильно ограничивая себя и оставаясь красивой и стройной, ее личная жизнь сложилась не самым лучшим образом. Со своим первым супругом, промышленником Джованни Баттистой Менегини, она развелась, а ее роман с Аристотелем Онассисом принес ей только горе и разочарование.
Говорят, что Мария Каллас, скончавшаяся в возрасте 53 лет, умерла от остановки сердца. Хотя как знать, не стали ли главной причиной ее столь раннего ухода из жизни такие радикальные меры в погоне за внешним видом…
Мария Каллас и Аристотель Онассис
Мария Каллас
Мария Каллас
Мария Каллас: -36 кг — likeslim — LiveJournal
Одну из величайших оперных певиц XX века Марию Каллас сделали знаменитой неоспоримый музыкальный и актерский дар, характер, темперамент и, бесспорно, яркая, эффектная внешность. Однако точеная фигура и ослепительная красота были у Каллас не всегда, как и над своим голосом ей пришлось много и серьезно потрудиться над телом — она похудела почти на 40 (!) кг.
Когда карьера была уже в разгаре, Мария весила около 100 кг при росте 174 см. Вес можно было бы списать на особенности профессии. Оперу еще называют искусством полных людей. Кто-то считает, что у худых оперных певцов голос не такой мягкий и богатый, иные, что у при пении у оперных певцов диафрагма давит на желудок, вызывая ложное чувство голода и, соответственно, заставляя есть… Не суть важно. Проблемы с весом у Марии, как мне кажется (и многие исследователи ее биографии со мной согласны), были в другом.
Каллас родилась в Нью-Йорке в 1923 году в семье греческих эмигрантов. С трех лет, волею матери, Мария слушала классическую музыку, с пяти лет начала брать уроки фортепиано, а в восемь — вокала. В 1936 году мать переехала с детьми в Грецию, чтобы продолжить музыкальное образование Марии.
В 1940 году, в начале Второй мировой войны, Грецию захватили нацисты. Семью Каллас, как и многих других, настигло нищенство и голод.
Марии было всего 17, когда она попала в мясорубку войны. Биографы утверждают, что семье приходилось питаться «буквально из мусорных баков», а Марии приходилось петь на улице, чтобы собрать хоть немного еды. Это не могло не сказаться на отношении Каллас к еде. Голод дал о себе знать позже — после войны певица закатывала гурманские оргии.
«Мария считала святотатством выбросить кусок хлеба даже тогда, когда она была богатой, из-за своего опыта военного времени», — говорит друг и биограф Марии Надя Станикова.
В начале своей карьеры (конец 40-х годов) Каллас была довольно пышной женщиной. Она сама говорила: «Крупной… Да, можно сказать, что так. Но я еще была и высокой женщиной — 174 см, и обычно весила не более 91 килограмма».
Тито Гобби (итальянский оперный певец) рассказывал, что во время ланча, когда записывалась Лючия во Флоренции, Серафин (итальянский дирижер) заметил Каллас, что она ест слишком много, из-за чего ее вес стал проблемой. Когда же она возразила, что она не такая уж тяжелая, Гобби предложил ей проверить теорию практикой, встав на весы, находившиеся рядом с рестораном. Результат был «несколько устрашающим, и она сразу притихла».
В 1968 году Каллас сказала Эдварду Даунсу (британский дирижер), что во время ее первых представлений «Медеи» Керубини в мае 1953, она осознала, что ей нужны более худые лицо и фигура для «драматургической корректности» как для этой, так и других, которые она играла:
«Я стала настолько полной, что даже мое пение стало тяжелее. Я начала уставать от себя сама. Я много потела и мне было чрезвычайно трудно работать. У меня были нелады со здоровьем и я не могла свободно двигаться. А потом я устала играть в игру. К примеру, играть красивую девушку, когда сама была тяжелой, с трудом передвигающейся женщиной. В любом случае, это было неудобно и мне не нравилось.
Так что, я чувствую сейчас, что наконец-то буду делать все правильно – я училась всю свою жизнь все делать верно с точки зрения музыки, так почему бы мне не сесть на диету и не сделать себя презентабельной?»
С 1953 до начала 1954 Мария потеряла примерно 36 кг, превратив себя в то, что Маэстро Решинье (итало-американский дирижер) назвал «возможно самая красивая дама на сцене».
Каллас записывала свои достижения в деле обретения красивой фигуры рядом со сценическими: «Джоконда 92 кг; Аида 87 кг; Норма 80 кг; Медея 78 кг; Лючия 75 кг; Альцеста 65 кг; Елизавета 64 кг».
Рудольф Бинг (глава «Метрополитен опера»), который помнил какой «чудовищно толстой» Каллас была в 1951 году, заявил, что после потери веса Каллас стала «удивительной, стройной, изумительной женщиной», в которой «не было ни одного из признаков толстой женщины, потерявшей вес: она выглядела так, будто родилась со стройной, грациозной фигурой и всегда двигалась чрезвычайно изящно».
Много слухов ходило о методе похудения Марии. Один из них о том, что она проглотила солитера (такую версию приписывают даже бывшему мужу Каллас). А компания Rome’s Pantanella Mills, производившая пасту, утверждала, что Каллас похудела, питаясь их «физиологическими макаронами», что вынудило Каллас подать на них иск. Сама же Каллас говорила, что потеряла вес на разумной низкокалорийной диете, состоящий в основном из салатов и курицы.
Некоторые уверены (причем до сих пор), что потеря веса привела к тому, что Каллас стало труднее поддерживать свой голос, что стало заметным в конце десятилетия, в то время как другие считали, что потеря веса привнесла в ее голос мягкость и женственность, а также сделала ее более уверенной, как человека и исполнителя.
Тито Гобби сказал: «Теперь она не только в высшей степени одаренный музыкально и артистически человек — она еще и красавица. И ее осознание этого окутывало самобытной (оригинальной, новой, свежей) магией каждую роль, которую она играла».
Свою прекрасную фигуру Каллас сохранила до конца жизни. Чего нельзя сказать о ее прекрасном голосе. Череда стрессовых ситуаций в жизни (развод, разрыв с «Метрополитен опера», потеря ребенка, несчастная любовь к Аристотелю Онасису…) привела к тому, что в начале 60-х Каллас потеряла голос. На этом ее блистательная карьера сломалась. Через пять лет она попыталась вернуться на сцену, но прежнего успеха ей это не принесло.
1965
1973
«Я потеряла вес, голос и любимого…» — вспоминала Каллас.
Несмотря на это, она навсегда осталась в истории XX века великой оперной певицей, тонкой изысканной красавицей с сильным характером.
Мария Каллас: — 36 кг | Блогер Net-net на сайте SPLETNIK.RU 13 марта 2012
Как и над своим голосом ей пришлось много и серьезно потрудиться над телом — она похудела почти на 36 (!) кг. Когда карьера была уже в разгаре, Мария весила около 100 кг при росте 174 см. Вес можно было бы списать на особенности профессии. Оперу еще называют искусством полных людей. Кто-то считает, что у худых оперных певцов голос не такой мягкий и богатый, иные, что у при пении у оперных певцов диафрагма давит на желудок, вызывая ложное чувство голода и, соответственно, заставляя есть… Не суть важно. Проблемы с весом у Марии, как мне кажется (и многие исследователи ее биографии со мной согласны), были в другом. Каллас родилась в Нью-Йорке в 1923 году в семье греческих эмигрантов. С трех лет, волею матери, Мария слушала классическую музыку, с пяти лет начала брать уроки фортепиано, а в восемь — вокала. В 1936 году мать переехала с детьми в Грецию, чтобы продолжить музыкальное образование Марии. В 1940 году, в начале Второй мировой войны, Грецию захватили нацисты. Семью Каллас, как и многих других, настигло нищенство и голод. Марии было всего 17, когда она попала в мясорубку войны. Биографы утверждают, что семье приходилось питаться «буквально из мусорных баков», а Марии приходилось петь на улице, чтобы собрать хоть немного еды. Это не могло не сказаться на отношении Каллас к еде. Голод дал о себе знать позже — после войны певица закатывала гурманские оргии.
Почему лишний вес не помеха звездам оперы
Если в шоу-бизнесе любят худых, то на оперной сцене выступает достаточно много артистов «в теле», и считается, что это не случайно
2 декабря 2017 года «великолепной индивидуальности», как говорили о великой Марии Каллас, исполнилось бы 94 года. Пока оперная дива не сбросила 30 килограммов, критики дразнили ее «примадонной с ногами слона». Легендарная певица стала стройной, но счастья ей это не принесло ни в карьере, ни в личной жизни. Через некоторое время после похудения Каллас потеряла свой божественный голос. Что это было: случайность или нет? И почему в оперном мире достаточно много артистов с лишним весом?
Козочка и солитер
wikiquoteВ начале карьеры Мария Каллас считала себя просто крупной женщиной. Подчеркивала, что при росте 173 см, она никогда не весила больше 92 кг. Однако партнеры по сцене частенько указывали на ее обжорство, предлагали взвеситься, чтобы у Марии глаза на лоб полезли от увиденной цифры.
В 1953 году пышнотелая певица, ради партии Медеи, решилась на кардинальную смену имиджа – избавления от лишних килограммов. Каллас жаловалась, как она сильно потеет, что не может толком двигаться на сцене. Говорила, что от такой себя очень устала. И всего за один год пышка превратилась в изумительную тонкую красавицу с худым лицом без малейших признаков бывшей толстушки.
Всех интересовал ее метод похудения. Мария рассказывала, что ела много мяса и сырых овощей, зелени без соли и масла, «как козочка». Полностью отказалась от алкоголя, изредка позволяя себе немного вина. На ее ошеломительном успехе по избавлению от лишнего веса попытались заработать нечистые на руку дельцы. Одна из итальянских компаний по производству пасты подбросила репортерам горячую новость: Каллас стала стройной благодаря их «физиологическим макаронам». Певице даже пришлось судиться с обманщиками.
Самый легендарный миф о ее похудении: дескать, Мария проглотила ленточного солитера, который и вытянул из нее все соки вместе с жиром. Впрочем, никаких доказательств этому не нашлось, но многие до сих пор верят и порой используют этот изуверский способ, пытаясь избавиться от полноты.
Уже в 60-х годах критики стали замечать, что похудевшей Каллас стало труднее поддерживать свой голос. В итоге она его потеряла, а вот легкий лишний вес сохранила до конца своих дней.
wikimediaБулочка в золотом горле
«Хулиганка» на сцене Анна Нетребко, которую обожает публика, всегда была худой, а пополнела после родов. Сегодня она больше похожа на сдобную булочку. Некоторые «критики» ее за это поругивают, намекая на то, что пора бы уже прийти в форму. Но певица приводит в пример ту же Марию Каллас, потерявшую свой дар после похудения. Как уверяют, Нетребко лишь иногда садится на диету собственного изобретения: один гамбургер в день.
Не назовешь худым и супруга артистки, тенора Юсифа Айвазова.
Анна Нетребко. wikimediaСтатная Елена Образцова однажды скинула 28 кг за два месяца. Ныне покойная певица тогда вспоминала, как во время распевания не смогла взять си-бемоли и вообще очень высокие ноты. Пришлось ей налечь на булочки и кофе со сливками, чтобы восстановить вокальную форму.
Елена Образцова. globallookpress.comТяжеловес оперной сцены Монсеррат Кабалье уверена, что «чрезвычайно важно держать диафрагму, а для этого нужны объемы. В худеньком теле все это просто негде разместить». Да и публика забывает об излишне пышных формах дивы, когда слышит ее чудный голос.
Монсеррат Кабалье. wikimediaЛучано Паваротти не волновал лишний вес до тех пор, пока он не стал страдать одышкой и другими проблемами со здоровьем. Артист, в худшие времена весивший 150 килограмм при росте 190 сантиметров, тратил много сил на то, чтобы похудеть, и даже нанял диетолога, который жил в его доме и сопровождал его на гастролях. Сбросить 10-15 килограммов для Паваротти было настоящим успехом – но, так как он отличался большим аппетитом, они быстро возвращались. Паваротти сильно похудел в конце жизни – из-за серьезных проблем со здоровьем (несколько лет он боролся с раком поджелудочной железы).
Три великих тенора: Хосе Каррерас, Лучано Паваротти и Пласидо Доминго. globallookpress.comНет добра без худа
Специалисты насчет влияния полноты на голос спорят уже давно – и прийти к однозначному выводу так и не могут. Одни утверждают, что именно жировые отложения вокруг гортани придают голосу красивый тембр, бархатное звучание, убирая все дефекты звука. Якобы у полных певиц даже самые высокие ноты не бывают звенящими, «металлическими», режущими слух.
Еще одно мнение в плюс: оперным исполнителям необходима сильная диафрагма, чтобы их хорошо было слышно и на галерке. А растягивается она благодаря именно лишнему весу, как и держится за счет него.
Оппоненты аргументируют тем, что избыточная масса никак не влияет на качество пения. И пока они выигрывают. Вот уже несколько лет в Европе пытаются избавиться от «слоних» на сцене. Руководители театров, концертных залов считают, что очень комично выглядит, когда партии Джульетты и Кармен исполняют одышливые дамы весом за центнер. Это не эстетично, и пора бы внести изменения.
Так в 2004 году дирекция английского «Ковент-Гардена» расторгла контракт с Деборой Войт (сопрано), которой из-за ее пышных форм не подошел сценический костюм главной героини оперы Иоганна Штрауса «Ариадна на Наксосе». Партия досталась более стройной певице. Интересно, что Дебора сделала операцию по уменьшению желудка и скинула 60 кг.
Впрочем, если учесть, что XXI стал эпохой моделей «плюс сайз», можно предположить, что дискриминация по весу на оперной сцене долго не продлится. Конечно, речь не идет о болезненной полноте, когда лишних килограммов уже настолько много, что страдает здоровье.
Третья страсть Марии Каллас — История кухни
Современники утверждали, что сильнее всего великая певица была одержима тремя страстями: музыкой, Аристотелем Онассисом и хорошей кухней.
Если в XX веке кто-то и мог претендовать на звание примадонны, то это она, магнетическая Мария. Ее голос (волшебный, божественный, волнующий, похожий на голос колибри, сверкающий, как бриллиант, — каких только эпитетов не навертели критики!) и ее биография, сравнимая с древнегреческой трагедией, принадлежат всему миру. И по меньшей мере четыре страны имеют самые серьезные основания считать ее «своей».
Во-первых, Соединенные Штаты, где она родилась, — в Нью-Йорке, 2 декабря 1923-го, в семье греческих эмигрантов, получив при крещении длинное имя — Сесилия София Анна Мария. Вместе с труднопроизносимой фамилией отца — Калогеропулос — это было совсем уж не по-мерикански, и скоро девочка стала Марией Каллас. В маму-Америку Каллас будет возвращаться несколько раз: в 1945 году ученицей — брать уроки пения, в середине 50-х уже звездой, что-бы солировать на сцене «Метрополитен-оперы», и в начале 70-х — преподавать.
Во-вторых, Греция, историческая родина, куда после разрыва между родителями Мария переехала в 1937 году с матерью и старшей сестрой. В Афинах она училась в консерватории и впервые вышла на профессиональную сцену.
В-третьих, Италия, ее творческая родина. В 1947 году 23-летнюю Каллас пригласили в Верону — выступить на ежегодном музыкальном фестивале. Там же она по-знакомилась с будущим мужем — производителем кирпича и меценатом Джованни Баттистой Менегини, который был старше почти на тридцать лет. Город Ромео и Джульетты, а после Милан, где с 1951 года Мария стала петь в знаменитом театре «Ла Скала», и старинный Сирмион на берегу озера Гарда — станут ее домом. И, наконец, Франция. Здесь королева бельканто пережила один из самых грандиозных триумфов своей жизни — в декабре 1958-го, впервые выступив в парижской Опере с сольным концертом.
Французская столица — ее последний адрес. В своей парижской квартире 16 сентября 1977 года она встретила преждевременную смерть — без любви, без голоса, без нервов, без родных и друзей, с пустым сердцем, утратив вкус к жизни…
Итак, четыре таких непохожих друг на друга ее главных государства. Хотя, конечно, в кочевой жизни артистки и стран, и городов было гораздо больше, и многие оказались для нее чрезвычайно важны, памятны, судьбоносны. Но нас-то интересует иное: как они повлияли на гастрономические пристрастия примадонны?
Чемодан рецептов
«Хорошо готовить — это все равно, что творить. Тот, кто любит кухню, любит и выдумывать», — утверждала Каллас. И еще: «Я с огромным воодушевлением берусь за любое дело и убеждена, что по-другому нельзя». Это касалось и кухни.
Готовить всерьез она начала, став замужней дамой. Синьор Менегини, ее первый мужчина и единственный законный муж, любил поесть, к тому же из-за возраста и тучности еда, итальянское счастье, почти заменила ему секс.
В своих склонных к преувеличениям мемуарах Менегини описывал, какими вкусными блюдами баловала его молодая жена, обнаружившая в себе кулинарный талант. И якобы у плиты она с некоторых пор проводила гораздо больше времени, чем за фортепиано.
Став женой обеспеченного господина и приобретая все большую известность, а вместе с ней и гонорары, Мария все чаще и чаще бывала в ресторанах. Тем более во время гастролей. Попробовав где-нибудь то или иное блюдо, она, не стесняясь, расспрашивала поваров и тут же записывала рецепты на салфетках, меню, конвертах, да где придется. И прятала в сумочку.
Эти рецепты она собирала повсюду. Из Рио-де-Жанейро привезла способ приготовления курицы с авокадо, из Нью-Йорка — супа из черных бобов, из Сан-Паулу — фейжоаду, от шефов миланского заведения Savini, где бывала регулярно, узнала эталонный рецепт ризотто по-милански. Даже когда она путешествовала с Онассисом на его похожей на дворец яхте, все равно не избежала соблазна — коллекционеры ее поймут! — расспросить главного кока, дабы пополнить свое собрание рецептом сырного крема с белыми трюфелями.
Спросите, откуда я это все знаю? Два года назад в итальянском издательстве Trenta Editore вышла книга La Divina in cucina («Божественная на кухне») с подзаголовком «Потаенные рецепты Марии Каллас». История появления этой поваренной книги интригует: якобы недавно был найден чемодан, принадлежавший то ли самой Каллас, то ли ее мажордому, набитый рукописными рецептами. В книгу вошло около ста. Далеко не факт, что Мария хоть раз воплотила всю эту кулинарную премудрость лично, а с годами она решительно отказалась от многих любимых блюд, включая пасту и десерты. Причина банальная — борьба с весом.
Искусство требует жертв!
Это похоже на сон, на сказку или, как сказали бы сегодня, на пиаровский ход. Так ведь сохранились фотографии — красноречивые свидетели чудесного превращения «слонихи» в античную статую.
С детства и едва ли не до тридцати лет Мария Каллас имела избыточный вес, а затем довольно быстро, за год, сбросила чуть ли не сорок килограммов! «Заедать» обиды она начала еще девочкой, считая и, вероятно, справедливо, что мать не любит ее, неуклюжую и близорукую, отдавая все внимание и нежность старшей дочери. Незадолго до смерти Каллас с горечью напишет: «Я с 12 лет работала как лошадь, чтобы прокормить их и удовлетворить непомерное честолюбие мамы. Я делала все, как они хотели. Ни мать, ни сестра теперь не помнят, как я кормила их во время войны, давая концерты в военных комендатурах, расходуя свой голос на непонятно что, лишь бы добыть для них кусок хлеба».
«Отдушинами в ее жизни были музыка и пристрастие к еде, — пишет один из биографов Каллас француз Клод Дюфрен. — С утра до вечера она поглощала конфеты, медовые коврижки, рахат-лукум. За обедом с аппетитом ела макароны. Вскоре — а кто нас побалует лучше, чем мы сами, — она встала за плиту и придумала свое любимое кушанье: два яйца под греческим сыром. Эту пищу нельзя было назвать легкой, но ребенок нуждался в столь калорийном питании, чтобы хорошо петь: в те времена многие придерживались мнения, что хорошая певица не может быть худой. Этим и объясняется, почему мать чудо-ребенка не препятствовала пристрастию дочери к еде».
К девятнадцати годам вес Марии перевалил за 80 килограммов. Она жутко комплексовала, училась скрывать недостатки фигуры под «правильной» одеждой, а тем, кто осмеливался насмехаться, отвечала со всей силой взрывного южного темперамента. Когда однажды рабочий сцены Афинского оперного театра отпустил за кулисами что-то ироничное в адрес ее внешности, молодая певица швырнула в него первое, что подвернулось под руку. Это была табуретка…
Отгремела Вторая мировая, проблем с продуктами стало меньше, и Мария прибавила еще килограммов двадцать. Вот как описывает Менегини, ее будущий муж и продюсер, впечатления от первой встречи летом 1947 года в веронском ресторане «Педавена»: «Она была похожа на неуклюжую бесформенную тушу. Лодыжки ее ног были одной толщины, что и икры. Она с трудом передвигалась. Я не знал, что сказать, а насмешливые улыбки и презрительные взгляды иных гостей говорили сами за себя».
И хотя Менегини отводят в судьбе Каллас роль Пигмалиона, это верно лишь отчасти: если бы его голосистая Галатея сама не пожелала избавиться от оков жира, вряд ли бы кто-то смог повлиять на строптивую диву. Известно, что режиссер Лукино Висконти поставил ей ультиматум: их совместная работа на сцене «Ла Скала» возможна лишь в том случае, если Мария похудеет. Главным стимулом отказаться от сладкого, мучного и многих других продуктов, истязать себя массажем и турецкими банями явилась для нее лишь жажда новых ролей. В творчестве, а с появлением в ее жизни миллиардера Онассиса и в любви она страдала той же булимией, ненасытностью, обжорством.
Лишний вес Каллас истребила якобы самым радикальным образом — проглотив ленточного гельминта, другими словами, солитера. Возможно, это всего лишь легенда, скверный анекдот. Но, говорят, что в тот период она стала писать в письмах «мы», подразумевая себя и червяка.
Не исключено, что солитер завелся в ее организме от диеты, где главным блюдом был тартар — мелко рубленое сырое мясо со специями и травами. «Она любила поесть, особенно торты и пудинги, — свидетельствует Брюно Този, президент The International Maria Callas Association (Международная ассоциация Марии Каллас), — но сидела в основном на салатах и стейках. Вес она потеряла за счет того, что следовала диете, основанной на йодсодержащих коктейлях. Это был опасный режим, влияющий на центральную нервную систему, он изменил ее метаболизм, зато из гадкого утенка Каллас превратилась в прекрасного лебедя».
Пресса, которая когда-то нередко отпускала шуточки по поводу ее щедрого тела, теперь писала, что у Каллас талия тоньше, чем у Джины Лоллобриджиды. К 1957 году Мария весила 57 килограммов при росте 171 сантиметр. Директор нью-йоркской «Метрополитен-оперы» Рудольф Бинг по этому поводу отозвался так: «Вопреки тому, что обычно происходит с внезапно похудевшими людьми, ничто в ее облике не напоминало, что совсем недавно она была невероятно толстой женщиной.
Она держалась на удивление свободно и непринужденно. Казалось, точеный силуэт и грация достались ей от рождения». Увы, «просто так» ей не доставалось ничего. «Сначала я потеряла вес, затем я потеряла голос, теперь я потеряла Онассиса» — эти слова поздней Каллас подтверждают мнение, что «чудесное» похудение в конце концов катастрофически сказалось на ее вокальных данных и на ее сердце. На закате жизни La Divina написала в одном из писем к вероломному Онассису, который предпочел ей вдову президента Кеннеди: «Я все время думаю: почему мне все давалось с таким трудом? Моя красота. Мой голос. Мое короткое счастье…»
Мария каллас похудение — Худеем — цель!
Слева направо: мать Марии Каллас, Мария Каллас, её сестра и отец. 1924 год
В 1937 году вместе с матерью она приезжает на родину и поступает в одну из афинских консерваторий, «Этникон одеон», к известному педагогу Марии Тривелла.
Под ее руководством Каллас подготовила и исполнила в студенческом спектакле свою первую оперную партию — роль Сантуццы в опере «Сельская честь» П. Масканьи. Столь знаменательное событие произошло в 1939 году, который стал своеобразным рубежом в жизни будущей певицы. Она переходит в другую афинскую консерваторию, «Одеон афион», в класс выдающейся колоратурной певицы испанки Эльвиры де Идальго, которая завершила шлифовку голоса и помогла Каллас состояться как оперной певице.
В 1941 году Каллас дебютировала в Афинской опере, исполнив партию Тоски в одноименной опере Пуччини. Здесь она работает до 1945 года, постепенно начиная осваивать ведущие оперные партии.
В голосе Каллас заключалась гениальная «неправильность». В среднем регистре у нее слышался особый приглушенный, даже как бы несколько сдавленный тембр. Знатоки вокала считали это недостатком, а слушатели видели в этом особое очарование. Не случайно говорили о магии ее голоса, о том, что она завораживает аудиторию своим пением. Сама певица называла свой голос «драматической колоратурой».
В 1947 году она получила первый престижный контракт — ей предстояло петь в опере Понкьелли «Джоконда» на Арене ди Верона, самого большого в мире оперного театра под открытым небом, где выступали почти все величайшие певцы и дирижеры XX века. Спектаклем дирижировал Туллио Серафин, один из лучших дирижеров итальянской оперы. И вновь личная встреча определяет судьбу актрисы. Именно по рекомендации Серафина Каллас приглашают в Венецию. Здесь под его руководством она исполняет заглавные партии в операх «Турандот» Дж. Пуччини и «Тристан и Изольда» Р. Вагнера.
Мария Каллас в опере Джакомо Пуччини «Турандот»
Мария без устали совершенствовала не только свой голос, но и фигуру. Истязала себя жесточайшей диетой. И достигла желаемого результата, изменившись фактически до неузнаваемости. Она сама так фиксировала свои достижения: «Джоконда 92 кг; Аида 87 кг; Норма 80 кг; Медея 78 кг; Лючия 75 кг; Альцеста 65 кг; Елизавета 64 кг». Так таял вес ее героинь при росте 171 см.
Мария Каллас и Туллио Серафин. 1949 год
В самом знаменитом театре мира — миланском «Ла Скала» — Каллас появилась в 1951 году, исполнив партию Елены в «Сицилийской вечерне» Дж. Верди.
Мария Каллас. 1954 год
Казалось, что в оперных партиях Каллас проживает кусочки своей жизни. Одновременно она отражала и женскую судьбу вообще, любовь и страдания, радость и печаль. Образы Каллас всегда были полны трагизма. Ее любимыми операми были «Травиата» Верди и «Норма» Беллини, т.к. их героини приносят себя в жертву любви и этим очищают душу.
Мария Каллас в опере Джузеппе Верди «Травиата» (партия Виолетты)
В 1956 году ее ждет триумф в городе, где она родилась, — в «Метрополитен-опера» специально подготовили для дебюта Каллас новую постановку «Нормы» Беллини. Эту партию наряду с Лючией ди Ламмермур в одноименной опере Доницетти критики тех лет причисляют к высшим достижениям артистки.
Мария Каллас в опере Винченцо Беллини «Норма». 1956 год
Впрочем, не так-то просто выделить лучшие работы в ее репертуарной веренице. Дело в том, что Каллас к каждой своей новой партии подходила с чрезвычайной и даже несколько необычной для оперных примадонн ответственностью. Спонтанный метод был ей чужд. Она трудилась настойчиво, методично, с полным напряжением духовных и интеллектуальных сил. Ею руководило стремление к совершенству, и отсюда бескомпромиссность ее взглядов, убеждений, поступков. Все это приводило к бесконечным столкновениям Каллас с администрацией театров, антрепренерами, а порой и партнерами по сцене.
Мария Каллас в роли леди Макбет
Мария Каллас в опере Винченцо Беллини «Сомнамбула»
На протяжении семнадцати лет Каллас пела практически не жалея себя. Исполнила около сорока партий, выступив на сцене более 600 раз. Кроме того, непрерывно записывалась на пластинки, делала специальные концертные записи, пела на радио и телевидении.
Мария Каллас оставила сцену в 1965 году.
В 1947 году Мария Каллас познакомилась с богатым промышленником и фанатом оперы Джованни Батиста Менегини. 24-летняя малоизвестная певица и ее кавалер, почти вдвое старше, стали друзьями, потом заключили творческий союз, а через два года обвенчались во Флоренции. Менегини всегда играл при Каллас роль отца, друга и менеджера, а мужа — в самую последнюю очередь. Как сказали бы сегодня, Каллас была его суперпроектом, в который он вкладывал прибыль от своих кирпичных заводов.
Мария Каллас и Джованни Батиста Менегини
В сентябре 1957-го на балу в Венеции Каллас познакомилась со своим земляком, мультимиллиардером Аристотелем Онассисом. Уже через несколько недель Онассис пригласил Каллас вместе с мужем отдохнуть на своей знаменитой яхте «Кристина». Мария и Ари на глазах у изумленной публики, не страшась пересудов, то и дело уединялись в апартаментах хозяина яхты. Казалось, мир еще не знал такого сумасшедшего романа.
Мария Каллас и Аристотель Онассис. 1960 год
Каллас впервые в жизни была по-настоящему счастлива. Она, наконец, полюбила и была абсолютно уверена, что это взаимно. Впервые в жизни она перестала интересоваться карьерой — престижные и выгодные контракты один за другим уходили из ее рук. Мария оставила мужа и переехала в Париж, поближе к Онассису. Для нее существовал только Он.
На седьмом году их отношений у Марии появилась последняя надежда стать матерью. Ей было уже 43. Но Онассис жестоко и безапелляционно поставил ее перед выбором: или он или ребенок, заявив, что у него уже есть наследники. Не знал он, да и не мог знать, что судьба жестоко ему отомстит, — в автокатастрофе погибнет его сын, а несколькими годами позже от наркотической передозировки умрет дочь…
Мария панически боится потерять своего Ари и соглашается на его условия. Недавно на аукционе «Сотбис» среди прочих вещей Каллас был продан и меховой палантин, подаренный ей Онассисом после того, как она сделала аборт…
Великая Каллас думала, что достойна великой любви, а оказалась очередным трофеем самого богатого в мире грека. В 1969 году Онассис женится на вдове американского президента Жаклин Кеннеди, о чем сообщает Марии через посыльного. В день этой свадьбы Америка негодовала. «Джон умер во второй раз!» — кричали газетные заголовки. И Мария Каллас, отчаянно умолявшая Аристотеля пожениться, по большому счету тоже умерла именно в этот день.
В одном из последних своих писем к Онассису Каллас заметила: «Мой голос хотел предупредить меня о том, что вскоре я встречусь с тобой, и ты изничтожишь и его, и меня». Последний раз голос Каллас звучал на концерте в Саппоро 11 ноября 1974 года. Вернувшись в Париж после этих гастролей, Каллас фактически больше не покидала своей квартиры. Утратив возможность петь, она потеряла последние нити, связывающие ее с миром. Лучи славы выжигают все вокруг, обрекая звезду на одиночество. «Только когда я пела, я чувствовала, что меня любят», — часто повторяла Мария Каллас.
Эта трагическая героиня постоянно играла выдуманные роли на сцене и, по иронии судьбы, ее жизнь стремилась превзойти трагизм ролей, которые она играла в театре. Наиболее известной партией Каллас была Медея — роль, как будто специально написанная для этой чувствительной и эмоционально непостоянной женщины, олицетворяющей трагедию жертвы и предательства. Медея пожертвовала всем, включая отца, брата и детей, ради залога вечной любви Ясона и завоевания золотого руна. После такой самозабвенности жертвенности Медея была предана Ясоном так же, как Каллас была предана своим любовником, судостроительным магнатом Аристотелем Онассисом, после того как она пожертвовала своей карьерой, своим мужем и своим творчеством. Онассис изменил своему обещанию жениться и отказался от ее ребенка после того, как он завлек ее в свои объятия, что заставляет вспомнить судьбу, выпавшую на долю вымышленной Медеи. Страстное изображение волшебницы Марией Каллас потрясающе напоминало ее собственную трагедию. Она играла с такой реалистической страстью, что эта роль стала для нее ключевой на сцене, а затем в кино. Фактически, последним значительным выступлением Каллас была роль Медеи в артистически разрекламированном фильме Паоло Пазолини.
Мария Каллас в роли Медеи
Каллас воплощала страстный артистизм на сцене, обладая несравненной внешностью как актриса. Это сделало ее всемирно известной исполнительницей, одаренной от природы. Ее изменчивая индивидуальность заслужила ей у восхищенной, а иногда и озадаченной публики прозвища Тигрица и Циклон Каллас. Каллас приняла глубокое психологическое значение Медеи как своего alter ego, что становится ясно из следующих строк, написанных как раз перед ее последним выступлением в 1961 году: «Я видела Медею так, как я ее чувствовала: горячую, внешне спокойную, но очень сильную. Счастливое время с Ясоном прошло, теперь она раздираема страданиями и яростью».
Последние годы жизни Мария Каллас жила в Париже, практически не выходя из квартиры, где и скончалась в 1977 году.
Выступление Марии Каллас в Королевском театре Ковент-Гарден в 1962 году. Опера «Кармен».
В подготовке статьи использованы текстовые материалы сайта belcanto.ru
Source: www.liveinternet.ru
Читайте также
Экстремальные и нелепые диеты старого Голливуда
Сейчас от знаменитых мужчин ожидают спортивного мускулистого телосложения, но в 1960-е годы певцы и актеры стремились к худобе: например, Пол Маккартни весил 68 килограммов. Элвис Пресли в начале карьеры весил 77 килограммов при росте 182 сантиметра, но наркотическая зависимость и вредные привычки в еде довели звезду до 117 килограммов.Питание Пресли было по меньшей мере невероятным. На завтрак он съедал обжаренное в масле домашнее печенье, котлеты и омлет из четырех яиц, иногда с жареным беконом. Его повар Мэри Дженкинс в документальном фильме 1995 года рассказала, какие певец ел бутерброды: поджаренный хлеб, арахисовое масло, нарезанные бананы и несколько полосок бекона, обжаренного в большой ложке сливочного масла.
Певец мог съесть целую буханку хлеба без мякиша, пустив туда целую банку арахисового масла, банку виноградного желе и полкилограмма бекона. Один такой бутерброд содержал 8000 калорий, что примерно в три раза превышает дневную норму. По словам Дженкинс, Пресли мог попросить ее приготовить бутерброд в любое время суток: утром, как только просыпался, и даже в два часа ночи. Время и место было неважно для Пресли, когда дело доходило до еды: он даже просил Мэри приносить ему вредную еду в больницу, когда должен был придерживаться здорового питания. Однажды певец признался своей помощнице, что только еда делает его счастливым.
У Пресли была настолько нелепая диета, что в честь него называли блюда — например, «Фрикадельки Элвиса для вечеринки», представлявшие из себя большую порцию говяжьего фарша в беконе.
Чтобы сбросить набранные 50 килограммов, певец, по слухам, использовал «спящую» диету. Ее суть в том, что время сна влияет на похудение. Поэтому Пресли мог спать по три дня, чтобы только не есть и влезть потом в свой фирменный белый костюм. В конце концов странные пищевые привычки и наркотики довели звезду до запоров, глаукомы, повышенного давления, повреждения печени и увеличения толстой кишки. В последний день перед смертью певец удивил домработницу, сказав ей, что не хочет есть. Наутро его нашли мертвым.